Нужно себя преодолевать

— Начиная с подросткового возраста и далее как минимум в течение юности и молодости, многие люди испытывают потребность постоянно доказывать кому-либо и самим себе свою ценность. У некоторых людей потребность в самоутверждении сохраняется на протяжении всей жизни. Нужно ли, на ваш взгляд, вообще кому-то что-то доказывать?

— Процесс доказательства чего бы то ни было есть элемент методики преодоления человеком себя и окружающей его действительности. Когда мы просто катимся по падающей траектории своей жизни от рождения к гробу, то можем напомнить себе кусок фекалий, плывущий по изгаженной речке. Вряд ли этот образ может вызвать позитивное отношение у читателей.

Поэтому преодолевать себя надо обязательно, и доказывать свое соответствие неким ценностям надо обязательно, но важно — чему и как. Потому что не все то сопли, что блестит. Если человек доказывает свою состоятельность как личность, несущая нечто большее, чем собственные фамилия, имя и отчество, то это здорово. Если же самоутверждение интересует его как проявление нарциссизма, как любование на себя в лучах славы, то это ничем, кроме как следствием его ущербности, быть не может.

Как можно отличить теплое от мягкого? В любом самоутверждении вроде бы используется единый инструментарий и достигается общая цель, но чтобы разделить разумное самоутверждение от неразумного, мы должны смотреть на результат. В миллионный раз повторю слова батюшки Серафима Саровского, который говорил: «стяжай дух мирен, и вокруг тебя спасутся тысячи». В результате утверждения любви к окружающему миру, мы видим изменение этого мира: мы видим, что мир стал меняться в том направлении, на которое нам указал Спаситель.

Один человек, утверждаясь, изменяет мир в направлении любви, а второй человек, утверждаясь, изменяет себя, причем в худшую из сторон. Люди, пытающиеся с помощью Бога что-то изменить вокруг себя, со временем становятся все более скромными, более аскетичными, сдержанными и вежливыми. А во втором случае пестуется гордыня. И нет ничего более вульгарного, чем шумный представитель шоу-бизнеса, который пытается самоутвердиться в этом своем амплуа.

Вульгарность или благородство — выбор за каждым из нас, и каждый выбирает именно то, во что он верует. Кто-то верует в деньги, в успех, в публичность, в нахрапистость, когда по головам к заветной цели, а кто-то верует в то, что, потеряв все, мы часто обретаем именно то, к чему стремились всю жизнь. Вот поэтому-то иногда люди успешные и уходят в монастыри. Как, например, в свои 24 года это сделал Игнатий Брянчанинов, который, будучи дворянином и одним из самых успешных молодых людей своего времени, тем не менее, известен как святитель, как один из самых востребованных сегодняшним человеком духовных мыслителей России. А скольких его ровесников мы не видим и не помним, хотя когда-то они казались себе и окружающим социальными гигантами, которые просияли в светской жизни, в предпринимательстве, но насколько меньшую роль сыграли в истории русской нации.

Вот в этом принципиальная разница. Бороться нужно всегда, и цель оправдывает те средства, которые будут вами применены. Но цели высокие низкими средствами не делаются, а низкие цели и будут, как правило, привлекать для своего достижения низкие средства.

— Считается, что большинство спортсменов истязают себя на тренировках и соревнованиях для того, чтобы доказать себе и окружающим свою способность достичь тех или иных спортивных вершин, то есть ради самоутверждения. В тех видах спорта, с которыми вы непосредственно связаны, можно предположить наличие большого количества людей, занимающихся ими для того, чтобы самоутвердиться за счет своей способности к физическому насилию, своей способности постоять за себя и своих близких. В чем, на ваш взгляд, ложность и опасность спортивного, а равно любого другого самоутверждения, основанного на гордыне, на стремлении превосходства безо всякого смирения и самоограничения?

— Я постоянно твержу одну и ту же выстраданную мысль, которая мне крайне близка и дорога: сильные люди — это люди добрые. И когда видишь, например, из материалов в интернете, как какой-нибудь очередной борец, как правило, причисляющий себя к мусульманам, проигрывая, позволяет себе абсолютно безобразное, хулиганское поведение по отношению к своему сопернику, то понимаешь, что речь здесь идет именно о гордыне. Самоутверждение для этого спортсмена и есть цель всего, что он делает в спорте. И тут же смотрим на Федю Емельяненко. На то, как он реагирует на очередную победу. На то спокойствие, которое в нем всегда заключено. На его первые слова после одержанных побед: «спасибо всем тем, кто за меня молился!» Самое основное, что мы в нем видим, — это смирение. И когда он доказывает силу русского оружия, извините уж, когда он показывает своими подвигами, что есть православное воинство, то при этом он сдержан, скромен, он, не побоюсь этого слова, благообразен.

Напомню, что спорт — это маленькая война. И тот, кто выигрывает в спорте, тот демонстрирует силу духа своей нации, ее целостность, демонстрирует ее характер. Поэтому господа, которые ведут себя в спорте вульгарно, видимо хотят показать, что именно несет в себе их нация. Имеют право. Мы их увидели, услышали и поняли. Это не наш путь. И когда кто-то предлагает ответить им с «нашего» угла ринга подобным же образом, мне хочется сказать: «Ребята, говном грязь не вымыть»! Это я повторяю постоянно. Тут не надо прогибаться под чьими-то злобными взглядами, упаси Господь. Любой вызов должен быть принят. Но уподобляться — никогда.

У меня был реальный случай, когда на первенстве Северо-Запада меня вызвали награждать бойца, победившего в поединке по тайскому боксу. Его оппонент и угол этого оппонента устроили вульгарную истерику с подбеганием к главному судье, с криками, визгами и привлечением сторонников из зала. В этой ситуации нам хватило всего лишь разговора, до бойни дело не дошло. Скажу более, был удивлен: они извинились! А им всего-то было сказано, что, уважаемые господа, как только судья окажется не прав — спорт можно закрывать. Судья всегда прав, даже если он не прав. И кто имеет права давить на главного судью? Как только будет создан прецедент, когда главный судья изменит свое мнение под давлением зала, спорт закончится. Я настолько дорожу этим процессом, что даже свое собственное мнение, которое часто диаметрально расходится с мнениями ангажированных судей, считаю априори неверным. Хотите выигрывать чисто — нокаутируйте, и тогда вы не оставите места для злоупотреблений своими полномочиями со стороны нечистоплотного судьи.

Мы тащим этот мир к свету, и те, кто пытается его испачкать по дороге своими фекалиями, ошибаются и не правы. Единственный способ ему это доказать — показать пример, как именно должен реагировать православный человек на свою победу, на свой проигрыш, показывая истинное благородство, основанное на силе этого человека как в физическом, так и в духовном смысле.

— Где же, на ваш взгляд, находится мера в самоутверждении? Почему получается так, что люди самых разных национальностей и самых вероисповеданий так остро нуждаются в том, чтобы соответствовать неким ценным для них представлениям о себе?

— Вы знаете, все дело в слабости. Человек, нуждающийся в чьей бы то ни было оценке, слаб. Потому что ему необходимо каждый день доказывать себе свою состоятельность. Это комплекс неполноценности, это болезнь. Зигмунд Фрейд однажды сказал очень верную вещь (при всем моем неуважении к Зигмунду Фрейду): жизнь человека — это преодоление детского комплекса. До какой степени нужно быть слабым и ничтожным человеком, чтобы до конца своих дней страстно ловить взгляды и пытаться ощутить чью-то любовь, понимая, что это те самые костыли, на которых только и удается устоять под порывами ветра? Сильному человеку костыли не нужны.

Нам безразлично, как к нам относятся люди, как бы жестоко это ни звучало. Потому что человек православный — это человек, стоящий перед Богом и только перед ним. И суд Божий — это единственный суд, ожидающий нас по-настоящему, чтобы ни происходило на различных этапах нашей жизни, сколько бы нас в течение жизни не ставили в условия ответчиков. У уголовников есть замечательная поговорка: «Как только ты начал оправдываться, ты уже не прав». Так вот люди, которые ловят взгляды, оправдываются перед окружающим миром за свое псевдовеличие, постоянно аргументируя его, пытаясь самоутвердиться еще и еще раз.

Только Бог рассудит, что и как ты сделал. Если ты начинаешь зависеть от мнения людей, тебя окружающих, то поверь, ты будешь крайне удивлен тому обилию яда, который они будут готовы вылить на твою голову. И не потому, что они тебя ненавидят или не знакомы с тобой, а просто любой человек, который пытается что-то сделать, пытается идти своим путем, выбивается при этом из общей массы. И это раздражает, это намекает людям на их меньшую состоятельность, и этого вам не простят. Любой самостоятельный человек — объект того демонического состояния толпы, когда, прямо по Джонатану Свифту «узнать значительную персону легко по толпе неудачников, которые собрались, чтобы ее уничтожить».

Поэтому самоутверждение здесь должно быть либо целевым, когда человек утверждает не сам себя, а свою жизнь в вере, когда он готов показать себя в своих убеждениях, то есть в чем-то большем, чем своя собственная личность. Потому что мы прекрасно понимаем, что наша жизнь — это один перманентный экзамен, который будет либо сдан, либо нет. И никто не знает до конца, кто же в конечном итоге что получит. Потому что известие об этом мы получим только по смерти нашей. В этой связи нужно иметь силу, спокойствие и понимать, что мы воплощаем в жизнь однажды принятое решение, и стараться так, чтобы данное решение было действительно воплощено. Маловероятно, чтобы люди окружающие смогли нам при этом помешать хоть чем-то.

Зависимость от людей, тебя окружающих, сразу делает нас слабее. Самостоятельность в этом смысле есть некая форма передачи своей судьбы, жизни и воли в руки Бога и независимость от воли и прихоти общества. Которое зачастую движимо корыстными, эгоистическими или гуманитарными представлениями, отличными от тех высоких ценностей, которые нам задал Спаситель, придя в этот мир.

— То есть, верное мерило нашего подлинного успеха, — не окружающие люди, а мы сами, наша совесть?

— Да, совесть как голос Бога в нас.

— Как вам удалось стать человеком, успешным сразу в нескольких направлениях деятельности, как минимум в области спорта, военного дела или в области публичных выступлений и писательства?

— Знаете, мне очень понравился диспут, который состоялся у моего дружка Вани Охлобыстина с журналисткой, которая с ядовитым подтекстом спросила его: «Иван Иванович, а чего это вы то сценарист, то режиссер, то артист, то священник, то PR-менеджер, то политический деятель? Вы что, постоянно себя ищите?» На что Ваня, не моргнув глазом, сказал ей: «Да нет, уважаемая, я себя не ищу, я себя нахожу в тех местах, куда я иду».

В этой связи мне хочется сказать, что я терпеть не могу людей, которые умеют все. Потому что у меня полное ощущение, что как только в человеке открывается некоторая универсальность, так тут же теряется основная линия его работы. И тут же добавлю: если только все, что он ни делает, не находится в одной системной базе, когда чем бы человек не занимался, он системно делает все абсолютно одинаково. Когда-то я начал заниматься карате. Много-много лет я православный человек. Я знаю, что такое путь к успеху, я знаю, что такое работа и дисциплина, я еще и военный при этом. Счастливое триединое сочетание: я — спортсмен, я — кадровый офицер, и при этом я — православный русский парень. Любое дело я делаю с военной дисциплиной, со спортивным трудолюбием и с понятным идеалистическим взглядом на то, зачем и как я его делаю.

У меня взрослый сын, ему в этом году будет 26 лет. Он поразил мое воображение фразой, когда, зная мои возможности, стал мне названивать и совершенно искренне требовать от меня его устройства на работу, аргументируя это тем, что ему нужны деньги! Иначе как юношеским идиотизмом назвать это было невозможно. Я ответил ему словами, смысл которых он не мог понять где-то в течение года. Я сказал ему: «Василий, ты хочешь работать, вот что ты хочешь. Деньги тебе не нужны». Он ответил: «Да какая разница, как об этом сказать!» Объясняю: «Разница огромная. Тебе не будут платить долгие годы. Ты избираешь какое-то направление, ты в нем двигаешься, и может быть, когда-нибудь тебе будут платить. Единственное, что ты должен сделать для того, чтобы это произошло, так это сделать все добросовестно, качественно и так, как до тебя еще никто не смог это исполнить. И тогда любимое дело становится неким комплексным продуктом, которое заменит и работу, и хобби, и станет источником средств к существованию, и станет тем аппаратом, который создаст тебя как личность в социальном смысле этого слова».

Я — всего лишь навсего тренер по карате. Который стал топ-менеджером «Газпрома», кандидатом педагогических наук, писателем, конструктором оружия, публичным человеком, специалистом по антикризисному управлению, провайдером программ по корпоративному строительству и управлению. А все это только потому, что не важно, что отправлять, вагон или состав — бумаги для этого требуются одни и те же.

Православие, военная дисциплина и трудолюбие, заложенное в спорте, сделали меня тем, кем я являюсь. В этой связи нет никакой решительно разницы, чем заниматься. Я буду делать это так, как я это уже делал миллион раз в других областях. И что-то подсказывает мне, что это у меня будет получаться.

Да, гордыня в спорте существует. Не задумываясь, некоторые священники клеймят спорт как убийство души алчностью и гордыней. Да, это правда, если в спортсмене нет ничего, кроме желания самоутвердиться. Именно такие люди спиваются в конце своей карьеры, когда человек понимает, что он уже не спортсмен в силу возраста и травм, что идущие за ним стали первыми, а он стал вторым, а потом третьим, а потом вообще исчезает, и у него тогда не остается ничего. Кроме растерзанной души и собственного униженного самолюбия, которое толкает его на путь оплакивания себя и своей судьбы. Так вот, мне гораздо более симпатичны люди, которые, пройдя очередной этап своего развития, шагают на следующую ступеньку, точно зная, как они собираются на нее шагать.

— Наверно, если мы и меняем вид своей деятельности, должна оставаться какая-то общая основа, общий смысл? Либо смысл на каждом этапе развития должен уточняться, совершенствоваться?

— Жизнь человеческая — это, прежде всего, духовный подвиг. Любое и плохое и хорошее дело вначале рождается в душе человека и лишь потом выплескивается в окружающий мир. Поэтому я совершенно уверен, что прежде всего духовное развитие человека позволяет ему добиваться хоть чего-то в практической сфере. Поэтому я больше смотрю на то, кто я как человек, чем на то, какие документы у меня сегодня в портфеле. Люди, думающие иначе, часто ошибаются.

Не дело делает нас, а мы делаем дело. Совершенно уверен, что любое дело нами делаемое зависит от того, кто его исполняет. Если мы начинаем зависеть от того, что мы делаем, в этот момент нам надо расставаться с этим делом. Потому что любая зависимость толкнет вас на ложный шаг.

Наша зависимость от мира становится той веревкой, которой князь мира сего привязывает нас к колышку, не позволяя нам парить в небесах. Когда мне говорят, что про меня в очередной раз где-то кто-то что-то наговорил, я отвечаю: «Плевать!» - «Ну вот же, вас тут… Ответьте!» Я говорю: «Не интересно!» - «Ну как же вы можете?!..» Могу! Мне никогда не помогали люди, стоящие вокруг меня. Если они мне не помогали, как они могут мне помешать? Я — одиночка. Мне так проще. Наверное, это социальная позиция человека грубого и жестокого. Наверное, я таковым и являюсь. Но я понял одно: если сегодня тебя кто-то старается расцеловать и облизать, забрасывая тебя конфетами и серпантином и расточая восторги, то завтра этот же человек будет кидать в тебя помидорами.

— Может ли быть осмысленной в полной мере жизнь человека, которому не повезло или который не смог достичь сколько-нибудь значимых высот в каком-либо деле?

— Смысл жизни любого человека — стать богоподобным, соединяя свою волю с волей Бога. Мы должны стать подобными Богу, а все остальное приложится нам по нашим талантам, труду, по мере усилий. Если мы не становимся такими, то есть основания полагать, что мы остаемся в лапах у того парня, который есть князь мира сего.

Наша слабость, наша греховность — наш самый главный противник на пути достижения истинного успеха. А в великом противнике заключены великие победы. У никчемных людей противники ущербны. У русского православного человека противники всегда были великими, так было всегда, в силу того, что Российская империя столь обширна и грандиозна, что иначе как с Наполеоном, с Гитлером или с монголами мы ни с кем и не воевали, если не считать еще так, по мелочи. Уж если мы воевали, так воевали.

Так вот, поставим Бога на первое место. Вернем его туда, где он стоял у русских людей тысячу лет. Только тогда мы сможем победить в том деле, которое не видно остальным, но является самым главным делом в жизни каждого человека.